On Sun, 14 Jun 2009 05:10:37 +0400
Alexander Cherepanov wrote:

> Я имел в виду добавление лишних точек внутрь имеющихся сплайнов, так
> что мы разбиваем один сплайн в объединение нескольких.

Как можно "разбить один предмет в объединение нескольких аналогичных
предметов"?

> Часть кривой
> между двумя точками остаётся той же самой, просто мы представляем её в
> виде объединения нескольких частей.

Был один сплайн, стало два. Сплайны изменены.

> Аналогично, мы можем объединить
> вместе несколько кусков, если вдруг они представляют собой части
> одного, большего сплайна.

Было два сплайна. Пока Вы их не объединили, никакого "одного, большего
сплайна" не существовало в природе. Когда он появился -- сплайны опять
же оказались изменены.

> Обычное дело, когда при конвертации шрифта чем-нибудь вроде
> fontmonger'а добавляются точки в экстремумах.

Во-первых, это делается не автоматически, а по заказу пользователя, и
результат такой операции надо проверять вручную. Во-вторых, этот
экстремум наверняка имел дробные координаты, а после добавления точки
они стали целочисленными. Тут уже не только сплайны, но и рисунок
изменился.

> Почему Вы ограничиваетесь только работой с отсканированными знаками?

Потому что растр есть наиболее адекватный способ представить в цифровой
форме то самое "подмножество плоскости", о котором Вы говорите ниже.

> Я высказал общее утверждение: если Вы меняете точки, то Вы меняете
> шрифт, а вовсе не переходите к других точкам для того же шрифта. Т.е.
> набор точек однозначно соответствует шрифту.

Здесь надо добавить, что какую бы последовательность точек мы ни
выстроили, она _изначально_ не может в точности соответствовать
Вашей "идеальной сущности". Таким образом, по Вашей логике, перевод
знаков в векторную форму автоматически создает новое, не существовавшее
ранее произведение, причем, как Вы утверждаете, оно ничем принципиально
не отличается от любого подобного произведения, представленного в
другой форме. Я правильно Вас понял?

Если так, то я возражу Вам следующим образом. Дело в том,
что всё это бесконечное множество потенциально возможных почти
одинаковых шрифтов на самом деле на фиг никому не нужно. Нужен
единственный вариант, наилучшим образом соответствующий прототипу, будь
то растр, или идеал, существующий в голове художника. А вот тут уже
имеется большая область для нетривиальных решений.

> Только шрифт это не растр, как Вы почему-то считаете, а идеальная
> сущность -- подмножество плоскости. И как Вы верно замечаете выше,
> любое изменение точек в самом деле изменит рисунок, т.е. даст другой
> шрифт.

Это очень важная мысль. Да, есть идеальная сущность, а есть ее
воплощения, которые имеют ценность не сами по себе, а только в силу
своей связи с идеальной сущностью. Именно поэтому неверен тезис о том,
что изменение точек приводит к появлению другого шрифта. Проблема в том,
что некоторые из таких воплощений получаются с минимальными затратами, а
другие требуют приложения творческих усилий. В этом как раз и
заключается разница между растром и вектором.

> Вывод: нет творчества в выборе точек для конкретного шрифта, но есть
> творчество в выборе шрифта. А это копирайтом не охраняется.

Эдак можно сказать, что автор литературного произведения подбирает не
слова и предложения, а один из бесконечного множества потенциально
возможных вариантов готового произведения.

> Что Вы имеете в виду -- борьбу с острыми внутренними углами, борьбу за
> гладкости/вертикальность или что?

Экстремумы прежде всего. Плюс регуляризация повторяющихся элементов.
 
> Я вовсе не говорю, что хинты есть объект авторского права. Я говорю,
> что только они могут им быть. А могут и не быть. Т.е. про них мы
> заранее не знаем, но всё, кроме них, точно не является.

Это никак не вытекает из рассмотренного нами решения Copyright Office:
там и в помине нет такого ограничения.
 
> К тому же речь идёт только про хинты в TrueType'е, а вовсе не про
> хинты в Type 1.

На каком основании Вы это утверждаете? Потому ли, что только
TTF-инструкции содержат исполняемый код? Но вроде мы выяснили, что
между программами и данными принципиальной разницы нет. Или потому,
что Copyright Office употребил слово "instructions"? Но ниоткуда не
следует, что именно здесь его нужно понимать в узком терминологическом
значении. Кроме того, Copyright Office также сказал "for example", что
предполагает существование и других видов "инструкций".

> Не спорить это хорошо, но понимаете ли Вы почему с растровыми
> шрифтами дело обстоит именно так? Почему нельзя те же рассуждения
> применить к векторным шрифтам?

Потому, что растровое изображение более или менее однозначно задается
Вашей "идеальной сущностью" и на практике может к ней приравниваться.
Т. е. если мы не признаем рисунок шрифта объектом авторского права, то
обязаны применить те же рассуждения и к растру.

На самом деле тут тоже не так всё однозначно: результат растеризации
рисунка зависит от многих вещей, а потом его при желании можно поправить
и вручную, и эта работа, на мой взгляд, будет творческой. Просто это
редко кому надо, да и общественная ценность подобной работы невелика,
поэтому в данном конкретном случае такие детали удобнее игнорировать.

> Обтягивание растра это дело интересное, но отдельное. Можем к нему
> позже вернуться.

При создании векторного шрифта мы в любом случае что-то обтягиваем.
Либо отсканированную картинку, либо идеальную сущность, предварительно
построенную художником в голове.

> > Вот тут начинается самое интересное. Вы почему-то выбросили из
> > приведенной цитаты первое предложение, которое является ключевым.
>
> Да, и даже скажу, почему выбросил -- потому что в нём не сказано
> ничего конкретного.

Ну как минимум оно играет против Вашей картины "чётких, логичных и
хорошо комментированных законов".

> Только не векторные шрифты представляют собой новое явление, а
> создание масштабируемых шрифтов из уже оцифрованных, что несколько
> меняет смысла.

Не придирайтесь к словам. Термины "векторный" и "масштабируемый"
применительно к шрифтам сплошь и рядом употребляются как синонимы.
А already digitized typeface здесь означает растровое изображение,
полученное со сканера. Если несогласны, предложите иное
непротиворечивое толкование.

> Векторные (stroked definition method) и контурные
> (outline method) шрифты в тексте 1988 года не просто упомянуты, а
> подробно описаны (15 строчек).

Насколько я могу видеть, Вы следуете терминологии, которая используется
в той самой книжке "Шрифты. Разработка и использование". Лично для меня
такое словоупотребление внове. Я предпочитаю считать "векторные шрифты"
общим понятием, объединяющим два описанных выше типа.

> Во-вторых, то, что это нечто новое, совершенно не означает, что оно
> должно подпадать под действие копирайта.

Зато это означает, что оно не подпадает под действие постановления
1988 г.

> > Здесь сообщается соображение, дополнительное к предыдущему:
> > оказывается, в векторных шрифтах есть нечто, _заведомо_ подлежащее
>
> Вовсе не "замедомо подлежащее", а всего лишь "могущее подлежать".

Если быть совсем точным, то модальность относится к другой части
предложения. "Может быть нечто, заведомо подлежащее".
 
> То, что векторные шрифты в принципе могут защищаться копирайтом, в
> общем-то сомнений нет. В решении 1988 года, скорее, перегнули палку,
> махом отвергнув копирайт на все цифровые шрифты, -- согласно нему
> возможно и все mf-шрифты лишили бы защиты. Решение 1992 лишь
> восстанавливает справедливость. И вовсе не отменяет принципа, что
> просто цифровое представление шрифта не охраняется.

Напомните мне, пожалуйста, в чем принципиальное отличие mf-шрифтов
от других. Уж не в том ли, что они суть программы?

> В том-то и дело, что законодательство, по-моему, вполне чёткое.

Какое же оно четкое, если в нем есть "непонятная и почти бессмысленная
фраза"?

> Конечно, Вы можете сколько угодно говорить, что я кричу, но это не
> сделает это решение суда логичным.

Оно логично хотя бы потому, что в его контексте понятен смысл той самой
фразы, которую Вы считаете бессмысленной.

--
Regards,
Alexey Kryukov <anagnost at yandex dot ru>

Moscow State University
Historical Faculty